Мне хочется продолжить дискуссию про детей и изучение языка. Хрен с ним уже с вебинаром: туда все равно никогда не влезло бы все, о чем я старательно молчала в проекте целых три года. Часть придется развешивать прямо в текстах — слишком много чего есть сказать.
Многие родители фактически формулируют свой успех в обучении детей языку через категории «как мой ребенок себя чувствует в языке / с языком», а не через категории измеряемых знаний и достижений. Многие связывают успех и возможность завершить свое участие в обучении с отсутствием у детей страха коммуникации, барьера. Так и формулируют: «Я буду считать свою миссию законченной /процесс изучения языка успешно состоявшимся, когда мой ребенок сможет без страха обратиться к продавцу (официанту, сверстнику, преподавателю — нужное подставить), когда он не будет тушеваться в ответ на обращенную к нему речь…» ну и т.д.
Внимательно следите за руками — точнее, за словами, потому что вот так рождается одно из самых цепких убеждений, которое потом требует оооооочень долгой и нежной коррекции во взрослом возрасте. И то, при условии, что его удается обнаружить и что клиента удается убедить в необходимости его корректировать.
Убеждение это такое: «хорошее знание — гарантия того, что ты не столкнешься с определенным спектром чувств». Если ты хорошо знаешь английский язык — ты не боишься говорить на нем ни с кем, никогда, ни при каких обстоятельствах, ни с каким собеседником. Ты можешь сказать все, всегда, кому угодно, у тебя всегда готовы на языке нужные слова и формулировки (это и есть «хорошо знать язык»). Ты не тушуешься ни перед кем. Ты в принципе не стесняешься, не путаешься, не мнешься, не краснеешь, не хочешь сбежать и провалиться под землю. Все эти чувства испытывают люди, которые языка не знают.
REALLY?!!! А куда, простите, делась вся бездна моноязычных опытов, в которых мы просидели весь вечер в углу в компании с самой кислой миной, так и не познакомились с девушкой / молодым человеком, позабыли половину всего, что знали, перед экзаменационной комиссией, страшно все перепутали и переврали на пороге важного кабинета, жутко растерялись в незнакомом городе, прекратили что-либо соображать в шуме лихого клуба? И все это — на родном языке. Это все куда подевалось?
Отсутствие страха — это мерило психологической устойчивости и возможности ПОЛЬЗОВАТЬСЯ знаниями по ситуации (а ситуация может быть нестандартной, неожиданной, критической). Но не мерило знаний. Невозможно поставить цель обучения ребенка: «До тех пор, пока он не перестанет бояться» – он не должен бояться коммуникации на английском языке одинаково и на первом уроке начального уровня, и на последнем продвинутого. С другой стороны, страх коммуникации как таковой, не зависящий от языка, но зависящий от массы других причин, может остаться с ним на всю жизнь – и, да, немного усиливаться от добавки ко всем некомфортным характеристикам ситуации еще одной: необходимости переходить на другой язык. Что если он вообще по сути своей интроверт, не склонный вступать в коммуникацию там, где этого можно избежать? Что если его мозг организован таким образом, что любое обращение к нему в принципе его дестабилизирует и ему требуется время для того, чтобы прийти в норму — и в коммуникацию вступить? НА ЛЮБОМ ЯЗЫКЕ?
Люди с объективным advanced могут растеряться от неожиданного контакта. Люди с так себе intermediate могут стать изюмом вечеринки даже без намерений на то. Жизнь разнообразна – и несправедлива.
С этого голубого ручейка вьются две огромные реки, с которыми потом непонятно, что делать (ну, мне понятно, но тяжело это):
1. Взрослые люди приходят учить язык с убеждением (теневым, неозвученным — но оттого еще более мощным!), что набор знаний в языке АВТОМАТИЧЕСКИ повлечет за собой устранение страха. Учат до фиолетовых чертей — решать жизненно важные задачи через него все равно не могут, потому что ватные ноги, красные круги перед глазами, мигрень с 30-й минуты разговора на языке, полный фарш.
2. Взрослые люди приходят учить язык с тайной и страстной надеждой на то, чтобы наконец стать героем своего романа — веселым и социально уклюжим балагуром, который всегда знает, что сказать. Ему, может, сам английский-то вообще не нужен, но он убежден, что знающие его люди обладают каким-то секретом молниеносного успешного включения в любую коммуникацию.
Ни то, ни другое, не ведет к легкости занятий и свободному языку. А ведет к разочарованиям и фрустрации.
Так выглядит в реальности обратная сторона родительской цели «хочу, чтоб не боялся». Призма детской психики доводит ее до абсолюта и засовывает в такие пласты подсознания, откуда выковырять ее на божий свет можно уже только спецсредствами.
Spoiler: эта цель — достижима. Но нужно расклеить два понятия: знания (когнитивные функции) — и психологическая устойчивость (эмоциональный контейнер их приобретения и хранения). Знать, какая часть за что отвечает, и обеспечивать их ОБЕ. Ставить цель, которая лежит во второй плоскости, но добиваться ее средствами, которые лежат в первой, — плохая стратегия.
О чем речь и как все это не перепутать, — об этом на вебинаре: «Осторожно, дети!» (вебинар прошел 11.06.2019, по ссылке можно купить его запись и раздаточный материал – pdf-файл с материалами и ссылками на все, о чем мы говорили на вебинаре)